Фидуциарная ответственность. Фидуциарные обязанности в российском и английском праве
Несмотря на закрепление в Гражданском кодексе РФ добросовестности сторон гражданских правоотношений как одного из основополагающих принципов гражданского права, категория фидуциарности не утратила своей практической значимости. Фидуциарные отношения являются специфическим общеправовым феноменом, имеющим весьма существенные страновые и отраслевые отличительные признаки. Данная статья посвящена рассмотрению особенностей установления, изменения и прекращения фидуциарных отношений в России и зарубежных странах.
На текущем этапе развития доктрины фидуциарных отношений можно выделить три области ее проявления. Во-первых, это обязательственное право. По умолчанию любые обязательственные правоотношения, где есть кредитор (от лат. credo - верю) и должник, основаны на вере. Однако существует определенная группа сделок, «самое существо которых опирается на взаимное доверие их участников» . Речь идет о так называемых фидуциарных (от лат. fiducia - доверяю) сделках.
Как практически всякий институт современного континентального права, фидуциарные сделки имеют свои корни в римском праве, где fiducia обозначала определенный вид залога, по которому должник в качестве обеспечения исполнения обязательств передавал имущество в собственность кредитору. Наличие фидуциарных обязательств характерно не только для континентальной, но и для англо-саксонской правовой семьи, где под ними понимаются обязательства сторон, основанные на «самых высоких и правдивых принципах морали» . За такими весьма абстрактными и экзальтированными характеристиками фидуциарных обязательств кроется довольно серьезный набор правовых элементов, образующих особый режим их применения.
Общая характеристика фидуциарных обязанностей
Российское право
В российском правоведении фидуциарными называются сделки, в которых следует отличать внутренние отношения между участниками сделки от тех внешних правомочий, которые в результате сделки приобретает один из ее участников . В качестве наглядного примера подобного расхождения можно привести договор комиссии. Согласно ст. 996 Гражданского кодекса РФ (далее - ГК РФ), вещи, поступившие к комиссионеру от комитента либо приобретенные комиссионером за счет комитента, являются собственностью последнего. Однако при этом сделки, предметом которых являются эти вещи, совершаются от имени комиссионера. То есть во внешних отношениях комиссионер выступает в роли собственника вещей, несмотря на то, что, исходя из внутренних отношений между комиссионером и комитентом, собственником является именно последний.
Трудно не согласиться и с Ю.С. Гамбаровым, указывавшим, что к фидуциарным относятся сделки, «которые, сверх объявленных ими последствий, имеют целью произвести еще другие, уклоняющиеся от первых и остающиеся скрытыми для третьих лиц последствия» .
В отличие от большинства сделок, также основанных на доверии, доверие в фидуциарных сделках имеет принципиальное правовое значение. Иначе говоря, доверие между сторонами является своего рода необходимым условием такой сделки. Вместе с тем, вряд ли будет корректно называть доверие как существенное или необходимое условие сделки в контексте ст. 432 ГК РФ. Согласно указанной статье существенными условиями сделки являются условия, по которым должно быть достигнуто соглашение между сторонами. Представляется, что доверие между сторонами не относится к таким условиям. Оно либо есть, либо его нет. Договориться на будущее о психическом состоянии, чувствах и отношении друг к другу сторон сделки невозможно.
Тем не менее, право не игнорирует психологическую составляющую фидуциарных сделок и устанавливает особые правовые последствия как наличия доверия между сторонами, так и его утраты. Лично-доверительный характер отношений между сторонами фидуциарных сделок означает, что исполнение обязательств по ним третьим лицом (ст. 313 ГК РФ) невозможно. По общему правилу поверенный и доверительный управляющий должны исполнить вытекающие из договоров обязательства лично. В то же время еще в начале XX века Л.С. Таль писал, что личное исполнение нельзя отождествлять с личным доверием . В подтверждение данным словам действующий ГК РФ предусматривает, что личное исполнение обязательно для сторон и по некоторым нефидуциарным сделкам (например, по договору на выполнение НИОКР).
Другим также не безусловным признаком фидуциарных сделок является особый порядок их расторжения. Возможность одностороннего безмотивного отказа от исполнения обязательств, вытекающих из таких сделок, - последствие утраты доверия между сторонами фидуциарной сделки. Например, такой порядок предусмотрен для договоров поручения и простого товарищества. По мнению некоторых ученых, данный признак обязателен для всех фидуциарных сделок . В то же время такой односторонний отказ, согласно распространенному в доктрине мнению, допускается лишь в отношении безвозмездных сделок . Данная позиция, впрочем, игнорирует возможность заключения возмездных фидуциарных сделок.
Тем не менее, ГК РФ содержит правила о возможности заключения возмездных сделок, которые традиционно классифицируются как фидуциарные, например, договора поручения, когда поверенный выступает в качестве коммерческого представителя. К подобным договорам можно отнести и бессрочный агентский договор, который, несмотря на возмездный характер, предусматривает возможность одностороннего отказа от его исполнения (ст. 1010 ГК РФ). Отсутствие такой возможности в случае заключения срочного агентского договора является основанием отрицания некоторыми авторами фидуциарной природы агентского договора.
Вместе с тем, другая группа ученых допускает фидуциарный характер отношений между сторонами даже при отсутствии опции одностороннего отказа от исполнения . По нашему мнению, более обоснованной представляется вторая позиция. Сведение института фидуциарности к возможности одностороннего отказа от исполнения данных обязательств в любой момент представляется чрезмерным упрощением юридической природы таких отношений.
Английское право
В английском праве не существует четко сложившегося понятия фидуциарных обязанностей, и объяснить, что под ними понимается в системе общего права, проще, рассматривая конкретные обязанности фидуциариев, нежели пытаясь дать этому институту жесткое определение . Причина этого во многом заключается в том, что объем фидуциарных обязанностей различается в зависимости от рассматриваемых отношений и обстоятельств . В то же время за всеми фидуциариями признаются общие обязанности действовать добросовестно, не создавать конфликта между фидуциарными обязанностями и личными интересами и воздерживаться от действий, связанных с их статусом и несущих выгоду им лично либо третьим лицам, без информированного согласия их до-верителя .
Ключевым признаком фидуциарных обязанностей в английском праве является обязанность действовать в интересах другого лица (в отличие от общего контрактного права, которое в целом исходит из того, что каждая сторона договора действует в первую очередь к собственной выгоде).
Фидуциарные обязанности в Великобритании могут быть разделены на две основные категории: обязанности, основанные на определенном статусе лиц, и обязанности, возникающие из фактических отношений между ними.
Обязанности, возникающие из положения лица, включают в себя отношения между агентом и принципалом, юристом и его клиентом , опекуном и подопечным, а также сторонами траста (бенефициаром и trustee) . Траст представляет собой конструкцию англосаксонской правовой системы, основанную на доверительных отношениях, в рамках которой происходит расщепление права собственности. Расщепление происходит между доверительным собственником (trustee), за которым закрепляется титул собственности в соответствии с общим правом, и бенефициаром, за которым остается титул собственности по праву справедливости.
В то же время фидуциарные отношения могут также возникать и вне определенного статуса сторон, на основании фактических обстоятельств. Это возможно даже в случаях контрактных отношений, если одна из сторон находится в таком положении, которое дает ей возможность оказывать существенное влияние на другую сторону, получать от нее информацию на основании установившихся доверительных отношений либо принимает обязательство действовать в интересах такой стороны. В этом случае обязательства в соответствии с правом справедливости (equity) получают фидуциарный характер и судебную защиту. В то же время следует иметь в виду, что право справедливости не распространяется на правомерные условия договора, и стороны вправе ограничить или исключить фидуциарные отношения условиями контракта . Примерами таких отношений могут служить некоторые совместные предприятия, а также определенные трудовые отношения (см. далее).
Такие фидуциарные отношения включают в себя также обязанность по раскрытию всей существенной для сделки информации. Так, брокер, получивший указание от клиента приобрести определенные ценные бумаги, не вправе продать клиенту бумаги, принадлежащие ему самому, если клиент не был проинформирован об этом и не дал свое согласие . Пределы такой обязанности четко не определены; в одних случаях необходимо раскрыть лишь существенные факты, в других самого факта раскрытия информации будет недостаточно - в случае судебного спора необходимо будет доказать, что совершенная сделка являлась результатом независимого волеизъявления (это ситуации, в которых презюмируется злоупотребление влиянием (undue influence)).
Примерами вторых случаев являются отношения доктора и пациента, родителя (опекуна) и ребенка и даже, в некоторых случаях, жениха и невесты (но, что интересно, не мужа и жены - вероятно, регистрация брака в Великобритании не воспринимается как факт, способствующий доверительным отношениям между супругами). Впрочем, каждый из таких случаев рассматривается индивидуально, с помощью выработанного судами теста, который определяет, вкладывала ли сторона в отношения особое доверие и уверенность в действиях другой стороны в ее интересах , и даже у английских жен есть шанс доказать злоупотребление их доверием .
Кроме того, в некоторых случаях фидуциарные обязательства по раскрытию информации в английском праве могут возникать даже на стадии преддоговорных отношений. В частности, такие обязанности могут включать в себя не просто воздержание от недостоверных заявлений, но и раскрытие всей относящейся к договору информации либо сообщение необходимых для контракта пояснений. Нарушение такой обязанности в первую очередь служит основанием для деликтного иска, однако в случаях, когда договор заключался под условием «наивысшей добросовестности» (uberrima fides), нарушение этой обязанности может служить основанием и для расторжения договора и взыскания всех доходов, полученных злоупотребившей стороной в результате нарушений . Так, клиент, чьи интересы представлял недобросовестный адвокат, нарушивший свои фидуциарные обязанности, успешно взыскал полученный адвокатом гонорар .
Фидуциарные обязанности в каждой из обозначенных областей права могут иметь различные основания возникновения. В рамках обязательственного права источником возникновения фидуциарных обязанностей традиционно являются договоры и иные сделки. В рамках вещного права ситуация не столь однозначная. Исходя из определений понятия «траст», которые дают ведущие английские специалисты, источником появления фидуциарных обязательств является право справедливости (equity) . В свою очередь, в странах, где этот институт был позаимствован из англо-саксонского права, например, во Франции, траст пытаются осмыслить как договорную конструкцию .
Фидуциарные обязанности в корпоративном праве
Говоря о фидуциарных отношениях, невозможно не упомянуть область права, в которой они нашли, пожалуй, наибольшее практическое применение, - корпоративное право.
Конкретное содержание фидуциарных обязанностей в корпоративном праве большинства развитых правопорядков во многом совпадает. Традиционно авторы выделяют две фидуциарные обязанности: лояльность (duty of loyalty) и разумная забота (duty of care). Обязанность лояльности проявляется в том, что в случае конфликта интересов субъект данной обязанности должен действовать исключительно в интересах корпорации. В свою очередь, обязанность заботы проявляется в применении навыков, знаний и умений, обычно требуемых в подобной ситуации.
Указанные фидуциарные обязанности в корпоративном праве России называются, соответственно, обязанности действовать добросовестно и разумно. С недавнего времени обязанности действовать от имени юридического лица добросовестно и разумно были закреплены в ст. 53.1 ГК РФ. Указанная статья фактически повторила правила, ранее сформулированные Пленумом Высшего Арбитражного Суда РФ .
Круг субъектов, связанных фидуциарными обязательствами по отношению к компании или ее участникам, в различных правопорядках может не совпадать. Подобного рода обязательства могут существовать у членов органов управления корпорации, ее работников, мажоритарных и миноритарных акционеров. Например, в рамках доктрины корпоративных возможностей существует положение о том, что члены органов управления корпорации, ее сотрудники, а также контролирующий акционер не вправе использовать бизнес-возможности корпорации исключительно в собственных интересах. Обратное будет означать нарушение обязанности лояльности по отношению к корпорации . В России до принятия указанных выше норм круг субъектов, связанных по отношению к обществу фидуциарными обязанностями, по сути, сводился к членам органов управления общества. Теперь же, помимо них, ответственность за нарушения обязанностей действовать добросовестно и разумно возложена на лицо, имеющее фактическую возможность определять действия юридического лица, в том числе давать обязательные указания членам органов управления.
В английском корпоративном праве круг возможных фидуциариев еще шире. Так, в Великобритании лица, привлекающие капитал в компанию (т. н. promoters, таковыми могут выступать инвестиционные банки, андеррайтеры и т. п.), хотя и не выступают в качестве агентов компании, все же «совершают действия в интересах иного лица», и, соответственно, признаются фидуциариями . Они обязаны воздерживаться от извлечения «тайной выгоды» и раскрывать информацию обо всех прибылях, полученных в результате сделок, совершаемых в ходе привлечения капитала. Нарушение этой обязанности делает такие сделки оспоримыми по иску компании . Интересным следствием данной нормы общего права является логический вывод о том, что, хотя компания может еще не существовать как субъект права, она признается уже существующей с точки зрения доктрины фидуциарных обязанностей.
Для директоров компаний английское право разработало целый комплекс норм, регулирующих их фидуциарные обязанности, даже краткое описание которых может служить предметом отдельной статьи. Как и сотрудники (см. далее), директора несут обязанности осуществлять должную заботу и применять необходимые навыки и умения. Директора также должны проявлять лояльность к компании , разумную осмотрительность , не допускать конфликта интересов и не извлекать прибыль из фидуциарных отношений между ними и компанией без надлежащего одобрения независимых директоров или акционеров , иногда и после прекращения их полномочий. Большинство из этих обязанностей достаточно расплывчаты, и их пределы во многом зависят от фактических обстоятельств конкретной ситуации.
Определить источник фидуциарных обязанностей в корпоративном праве еще сложнее. Учитывая тесные связи между правом компаний и правом доверительной собственности в Англии, можно предположить, что фидуциарные обязанности в корпоративном праве, так же как и в праве доверительной собственности, являются результатом юридической эволюции и своего рода требованиями самой правовой системы. Для российской правовой системы такое объяснение оснований возникновения фидуциарных обязанностей представляется неуместным. Закрытый перечень оснований возникновения гражданских прав и обязанностей в российском гражданском праве содержится в ст. 8 ГК РФ, однако подобрать однозначно подходящий вариант из данного перечня чрезвычайно сложно.
Фидуциарные обязанности в трудовых отношениях
Определенные сомнения по поводу фиктивного характера фидуциарных обязанностей в корпоративном праве могут возникнуть в связи с тем, что фидуциарные обязанности могут в некоторых правопорядках вытекать из трудовых правоотношений.
Отношения между работодателем и работником в Великобритании по своей природе не носят фидуциарный характер, однако в определенных случаях могут служить основанием для возникновения фидуциарных обязанностей, если это предусмотрено контрактом или прямо вытекает из ситуации (например, если сотрудник получил доступ к конфиденциальной информации) . При этом сотрудник, в отличие от директора, обязанного раскрыть конфликт интересов, не несет обязанности сообщить работодателю о возможном нарушении (хотя в некоторых случаях обязан сообщить о таких нарушениях со стороны своих коллег ).
В тех случаях, когда за сотрудником признается фидуциарная обязанность разумной заботы, она состоит из двух частей: непосредственно обязанности осуществлять заботу (due care) и обязанности применять при этом необходимые навыки и умения (due skill). Наиболее яркой иллюстрацией первой из этих обязанностей является закрепленная практически во всех правовых системах, в том числе и в российской, обязанность бережного отношения к имуществу работодателя. В основе обязанности применять необходимые для выполнения данной работы навыки и умения лежит абстрактная ситуация, при которой подразумевается, что работник дает обещание в том, что он способен осуществлять работу на требуемом уровне. Обнаружившаяся неспособность сделать это считается нарушением подразумеваемого обещания и, следовательно, договора. Подобное нарушение дает работодателю право уволить работника. Ранее в английском праве у работодателя была возможность сделать это немедленно после обнаружения нарушения ; на сегодняшний же день такое право работодателя ограничено процедурными нормами.
Одним из условий признания подобных действий нарушением является причинение вреда основному работодателю. В случае, если этого доказать не получится, суды встанут на сторону работника. Так, в деле Helmet Integrated Systems Ltd v Tunnard работник компании после увольнения открыл собственную компанию, которая конкурировала с деятельностью бывшего работодателя. И хотя трудовой договор с работником содержал прямой запрет работнику осуществлять конкурирующую деятельность, суд встал на сторону работника. При этом суд указал, что вред работодателю не был нанесен, так как деятельность работника в период его занятости у работодателя, фактически нарушавшая обязанность не конкурировать, была всего лишь подготовкой к будущей конкуренции, а не конкурентной деятельностью в полном смысле этого слова. Тем не менее, английские суды делают различие между фидуциарными обязанностями обычных работников компании и фидуциарными обязанностями директоров, указывая при этом, что источник возникновения и, следовательно, характер правовых последствий при нарушении этих разновидностей фидуциарных обязательств различаются . Такой вывод подтверждается также и тем, что далеко не все директора находятся в трудовых отношениях с корпорацией, по отношению к которой у них есть определенные фидуциарные обязательства. Например, в Великобритании фидуциарные обязанности по отношению к компании несет любое лицо, которое подпадает под определение «директор» . Указанное определение и допускает наличие у компании помимо де-юре директора еще и фактического и (теневого) директора .
Вопрос о правовой природе фидуциарных обязанностей остается открытым. Невозможно однозначно утверждать, что фидуциарный характер обязанностей членов органов управления компаний вытекает из представительской природы отношений между ними и самой корпорацией. Нельзя также говорить и том, что появление фидуциарных обязанностей в корпоративном праве является результатом того, что право компаний вообще возникло в результате развития института доверительной собственности. Наиболее очевидными причинами несоответствия действительности подобной позиции являются положения корпоративного права, устанавливающие, что члены органов управления не имеют титула собственников по отношению к имуществу компании, а у участников (акционеров) компании нет никакого вещного права на имущество компании по аналогии с правом бенефициаров по отношению к имуществу, находящемуся в доверительной собственности.
Фидуциарные обязанности в корпоративном праве являются, на наш взгляд, продолжением института юридического лица как юридической фикции, своего рода определенным приемом юридического мышления, основанным на сознательном допущении заведомо неправильного предположения. Как и в случае с фикцией юридического лица, введение институтов фидуциарных обязанностей в корпоративном праве во многом имеет утилитаристские причины и направлено прежде всего на защиту интересов участников компании.
Существенные различия в правовой природе фидуциарных обязанностей в гражданском и корпоративном праве дают основания сделать вывод об определенной «квазифидуциарности» отношений между компанией и членами ее органов управления. В то же время с практической точки зрения доктрина фидуциарных отношений в английском корпоративном праве доказала свою состоятельность, пройдя проверку временем и продемонстрировав эффективность в целом ряде сложных и спорных судебных дел.
Широкое применение недавно введенных в ГК РФ норм, устанавливающих существенный объем фидуциарных обязанностей не только для номинальных членов органов управления, но и для фактически управляющих компанией лиц, по нашему мнению, способствовало бы значительному уменьшению злоупотреблений в российских компаниях, повышению уровня корпоративного управления, и, как следствие, развитию нашей страны как привлекательного объекта иностранных инвестиций. В этой связи представляется целесообразным при практическом применении новых норм учесть богатый опыт английских судов, веками проб и ошибок пришедших к сложному балансу интересов сторон фидуциарных отношений.
____________________________________________
1 Иоффе О.С. Советское гражданское право. Л.: ЛГУ, 1958. С. 208.
2 Brown I. Commercial Law. Butterworth, 2001. P. 101.
3 Гражданское право: Учебник / Под ред. М.М. Агаркова, Д.М. Генкина. 1944. С. 92.
4 Гамбаров Ю.С. Курс гражданского права. Т. I. Часть общая. СПб., 1911. С. 734-735.
5 Таль Л.С. Торговый агент и агентурный договор как правовые типы // Сборник статей по гражданскому и торговому праву, посвященных памяти профессора Г.Ф. Шершеневича. М., 1915. С. 369.
6 См., например: Суханов Е.А. Агентский договор // Вестник ВАС РФ. 1999. № 12. С. 113; Алферова О.В. Агентирование вгражданском праве России и странах «общего права» // Некоторые вопросы договорного права России и зарубежных стран / ИГиП РАН. М., 2003. С. 82.
7 Егорова М.А. Односторонний отказ от исполнения гражданско-правового договора. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Статут, 2010. 528 с.
8 См. ссылку 6.
9 См. подробнее: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Договоры о выполнении работ и оказании услуг. Изд. испр. и доп. М.: Статут, 2002. Кн. 3. с. 469; Пак М.З. Общая характеристика агентского договора. Гражданское право и современность: сборник статей, посвященный памяти М.И. Брагинского / С.С. Алексеев, Ф.О. Богатырев, Б.А. Булаевский
и др.; под ред. В.Н. Литовкина, К.Б. Ярошенко; Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ. М.: Статут, 2013.
10 A. Dignam, J. Lowry. Company Law. 8th edition, Oxford University Press, 2014. P. 55.
11 Henderson v Merrett Syndicates Ltd 2 AC 145, 206.
12 Bristol and West BS v Mothew 1 Ch 1, 18.
13 Wright v Carter 1 Ch 27.
14 Beningfield v Baxter (1886) 12 App Cas 167.
15 Nottingham University v Fishel ICR 1462, 1491.
16 Armstrong v Jackson 2 KB 822.
17 Backhouse v Backhouse 1 WLR 243, 251.
18 Royal Bank of Scotland plc v Etridge (No 2) 2 AC 773 at .
19 Barclays Bank plc v O’Brien 1 AC 180 at .
20 J. Beatson, A. Burrows, J. Cartwright. Anson’s Law of Contract, 29th edition, Oxford University Press. 2010. P. 342.
21 Re Thomas 1 QB 749.
22 Underhill A. Law Relating to Trusts and Trustees. 11th ed. London: Butterworth, 1979. P. 25; Pettit Ph.H. Equity and the Law of Trusts. 9th ed. Oxford, 2009. P. 25.
23 См. подробнее: Соколова Н.В. Доверительная собственность (траст) в континентальной Европе. М.: Инфотропик Медиа, 2012. 160 с.
24 Постановление Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 г. № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица».
25 См. подробнее: Harvey Gelb. The Corporate Opportunity Doctrine - Recent Cases and the Elusive Goal of Clarity, 31 U. Rich. L. Rev. 371 (1997).
26 См. подробнее: P.D. Finn. Fiduciary Obligations, Sydney, Law Book Co. 1977.
27 Erlanger v New Sombrero Phosphate Co (1878) 3 App Cas 1218.
28 Bristol and West Building Society v Mothew (1996) 4 All E.R. 698 (C.A.).
29 Re Forest of Dean Coal Mining Co (1878) 10 Ch.D. 450.
30 Bray v Ford (1896) AC 44.
31 Regal (Hastings) Ltd v Gulliver UKHL 1.
32 J. Beatson, A. Burrows, J. Cartwright. Anson’s Law of Contract, 29th edition, Oxford University Press. 2010. P. 341.
33 Bell v Lever Bros Ltd AC 161.
34 Swain v West (Butchers) Ltd 1 All ER 224.
35 Harmer v Cornelius (1858), 5 CBNC 236.
36 Helmet Integrated Systems Ltd v Tunnard (2007) IRLR 126.
37 Ransom v Customer Systems Plc (2012) EWCA Civ 841.
38 ст. 170 (1) Закона о компаниях 2006 года (Companies Act 2006).
39 ст. 250 Закона о компаниях 2006 года (Companies Act 2006).
Фидуциарное право чрезвычайно запутанно. Суды общего права ежедневно налагают фидуциарные обязанности на участников бесчисленного множества отношений, среди которых отношения между доверительным управляющим и бенефициаром, работником и работодателем, директором и акционером, адвокатом и клиентом, врачом и пациентом.
В каждом из таких случаев суды требуют от фидуциаров следовать генеральной обязанности, но бесконечные вариации на эту тему адаптируют указанную обязанность к конкретной ситуации. Более того, суды регулярно возлагают фидуциарные обязанности ad hoc в отношениях, в которых одно лицо оказывает доверие другому, в результате чего
становится подверженным вреду со стороны последнего.
Под фидуциарной обязанностью понимается прежде всего обязанность преданности (duty of loyalty), бескорыстия , т.е. обязанность воздерживаться от своекорыстного поведения в отношении ценного актива бенефициара при осуществлении принадлежащих фидуциару дискреционных полномочий . Обязанность проявлять заботу и осмотрительность (duty of care), хотя и упоминается почти всегда в неразрывной связи с обязанностью преданности, не является по своей природе фидуциарной, так как может возникать и в тех отношениях, которые таковыми не являются .
Фидуциарное обязательство представляет собой механизм, позволяющий праву обеспечивать защиту в ситуациях, в которых по ряду причин дискреционное усмотрение одного лица должно подлежать контролю в силу специфики возникших у него отношений с другим лицом . Многие авторы принципиальными моментами фидуциарного отношения называют широкие, неограниченные полномочия на стороне фидуциара и отсутствие (или невозможность) контроля над его действиями со стороны бенефициара. Проблема затруднительности контроля со стороны собственника часто бывает вызвана отсутствием у него необходимой квалификации и информации. Таким образом, фидуциарные обязанности позволяют компенсировать собственнику этот недостаток в контроле над действиями контролирующего лица с помощью последующего судебного контроля .
Принцип фидуциарных отношений базируется на презумпции того, что фидуциар может отказаться от своих собственных интересов и наилучшим образом действовать исключительно в интересах бенефициара. Таким образом, право презюмирует высокую степень альтруизма фидуциара .
Наивысший стандарт фидуциарных обязанностей был задан в деле Meinhard V. Salmon , в котором судья Кардозо дал толкование принципа фидуциарных отношений через моральный императив. Дело Meinhard, касающееся, как ни странно, не корпораций, а совместного предприятия (joint venture) , оказало колоссальное влияние на дальнейшее развитие доктрины фидуциарных обязанностей в закрытых корпорациях.
Судья Кардозо применил в данном деле принцип фидуциарности в его широком понимании, элегантно выраженном в знаменитом пассаже: «Партнеры совместного предприятия, как сотоварищи, в ходе ведения совместного дела несут друг перед другом обязанность наивысшей преданности. Многие формы поведения, которые могут быть позволены в повседневной жизни для участников обычных договорных отношений, запрещены для тех, кто связан фидуциарными узами...
Не только честность, но проявление наивысшей степени уважения является в данном случае стандартом поведения» .
На дальнейшее развитие фидуциарных обязанностей в закрытых корпорациях существенное влияние оказали решения по трем делам судов штата
Массачусетс: Donahue v. Rodd Electrotype Co. 237 , Wilkes v. Springside Nursing Home, Incd 3 и Smith v. Atlantic Properties, Inc. .
Обоснование фидуциарных обязанностей, данное судом в деле Donahue 240 , как и в деле Meinhard, выражало скорее этические стандарты проведения в предпринимательских отношениях, чем четкие юридические нормы 241 . Суд в этом деле признал, что участники закрытой корпорации несут друг перед другом практически такие же фидуциарные обязанности, какие возложены на товарищей в товариществе 242 . Суд описал данную обязанность как обязанность высшей добросовестности и преданности, под которой понимается невозможность акционеров действовать своекорыстно или исключительно в своих интересах в нарушение лежащей на них обязанности преданности по отношению к другим акционерам и корпорации в целом 243 . Суд признал, что, поскольку миноритарии лишены возможности продать акции, а мажоритарий может легко манипулировать финансовым положением миноритариев, ситуация в закрытой корпорации сама по себе предполагает злоупотребление мажоритарием своими правами в ущерб интересам миноритариев 244 .
Ответ на вопрос о том, в каких именно случаях происходит нарушение фидуциарных обязанностей, был дан в деле Wilkes v. Springside Nursing Home, Inc. 245 , которое знаменует собой вторую ступень развития доктрины фидуциарных обязанностей в закрытых корпорациях 246 .
В этом деле еще более обострилась проблема конфликта интересов, наметившаяся в делах Meinhard и Donahue, которая существенно осложняет анализ фидуциарных обязанностей. В деле Wilkes суд определил, что наличие нарушения фидуциарных обязанностей зависит от того, может ли контролирующий участник продемонстрировать законную и оправдываемую интересами компании цель своих действий или нет . Если такая цель может быть продемонстрирована, презюмируется, что оспариваемое действие не нарушает фидуциарные обязанности, если только миноритарии не смогут доказать, что та же самая цель могла быть достигнута иным способом, в меньшей степени ущемляющим их интересы . Поскольку в деле Wilkes мажоритарные участники не смогли показать подобную законную деловую цель, суд посчитал их нарушившими свои фидуциарные обязанности.
Третье дело в обозначенной трилогии - Smith v. Atlantic Properties, Inc. В данном деле суд указал, что своекорыстное поведение контролирующего акционера является оправданным и не нарушающим фидуциарные обязанности до тех пор, пока этот акционер имеет более вескую причину такого поведения, чем неконтролирующий акционер. Таким образом, в деле Smith было окончательно признано, что нарушения фидуциарных обязанностей можно избежать, если предложить разумную и обоснованную с точки зрения интересов компании причину нарушения прав миноритариев .
Третий этап развития доктрины фидуциарных обязанностей акционеров в закрытой корпорации ознаменовался окончательным отходом от стандарта наивысшей добросовестности и лояльности, провозглашенного в деле Donahue, и его трансформацией в более прагматичный подход, который прямо допускал заинтересованное поведение контролирующего акционера, запрещая лишь причинение миноритариям намеренного вреда.
Суды стали выносить решения о нарушении контролирующими акционерами своих фидуциарных обязанностей только в случае их явного злоупотребления своими полномочиями и намеренного отстранения миноритариев от участия в прибыли компании. Иными словами, несмотря на то что суды продолжали называть подобные действия контролирующих акционеров нарушением их фидуциарных обязанностей, в действительности это больше напоминало совершение умышленного деликта по вытеснению миноритариев (tort of freeze-out) . Таким образом, первоначальный смысл данной концепции был совершенно утрачен в ходе подобного правоприменения .
Эта риторика наиболее отчетливо проявилась в деле Zidell v. Zidell , в котором суд указал, что его обязанность заключается в восстановлении нарушенного права, а не в примирении конкурирующих интересов бизнесменов, поэтому отсутствие недобросовестности, обмана, нарушения фидуциарных обязанностей, злоупотребления правом или иного неправомерного деяния означает отсутствие оснований для вмешательства со стороны суда.
В дальнейшем суды начали требовать от миноритарного акционера доказательств совершения не единственного нарушения его прав со стороны мажоритария, а нескольких таких нарушений (серии нарушений), в результате чего получил свое развитие деликт из вытеснения (tort of freeze-out).
Теория вытеснения миноритарных акционеров была подробно описана в деле Sugarman v. Sugarman , в котором суд посчитал, что в обоснование иска миноритарный акционер должен обязательно показать, что мажоритарный акционер использовал несколько механизмов, способствующих отстранению миноритария от участия в распределении прибыли путем получения дивидендов или заработной платы, и что предложение продать свой пакет по заниженной цене было кульминацией плана мажоритария по вытеснению миноритария . Кроме того, суд указал, что подобные действия должны быть убыточными для миноритарного акционера, нарушение - умышленным, а лишение миноритария дохода - намеренным .
Таким образом, если ранее суды при рассмотрении дел о нарушении фидуциарных обязанностей были безразличны к категориям противоправности и виновности при оценке поведения контролирующего акционера (достаточно было доказать факт неравного отношения к миноритариям и отсутствия преданного отношения к их интересам), то на третьем этапе ими стала допускаться возможность действий контролирующего акционера исключительно в своем интересе, которые не признавались более нарушением per se 251 .
По словам представителя регулятора, несколько НПФ не будут акционироваться и не будут подавать ходатайство на вступление в систему. Соответственно, они должны будут вернуть накопления граждан России в ПФР. Напомним, что те НПФ, которые хотят продолжить работу с пенсионными накоплениями граждан России, должны до конца текущего года акционироватся и подать заявку на участие в системе гарантирования прав застрахованных лиц.
Кроме того, несколько фондов находятся в процессе ликцидации, и Банк России уже перечислил средства их клиентов (тело накоплений) в Пенсионный фонд России. "Конечно, весь этот процесс имел негативный информационный фонд, но мы продолжим разъяснять гражданам значение пенсионных накоплений и подбадривать их", - сказал Швецов.
За 2 года акционировалось 64 НПФ, теперь в процесс акционирования должны вступать те НПФ, которые работают на рынке негосударственного пенсионного обеспечения, хотя dead-line по акционированию для них наступить в 2019 году.
"Система становится прозрачнее, понятнее, интернсивность надзора увеличивается, - сказал С.Швецов. - Но то, что нас действительно беспокоит - это та бизнес-модель, которую выстраивают акционеры, предполагая использовать средства пенсионных накоплений своих НПФ не только для публичного инвестирования в публичные инструменты, но и также для финансирования проектов, полностью или частично аффилированных с самими акционерами. Это нас беспокоит, мы будем осуществлять жесткий надзор, чтобы исключить практику перетока стоимости, которая подлежит распределнию между пенсионерами, в те проекты, которые контролируют акционеры". Он также подчеркнул, что в тех фондах, которые уже присутствуют в системе гарантирования, активы по направлениям инвестирования находятся "в порядке".
"Мы не исповедует теорию абсолютной доходности, мы все меряем относительными показателями", - продолжил С.Швецов.
В этом смысле инициативы Банка России по усилению ответственности НПФ перед своими клиентами направлена на повышение роли фидуциарной ответственности за то, как принимаются инвестиционные решения, в чьих интересах осуществляется управление пенсионными активами. "Надо сконцентрировать фидуциарную ответственность, а не размывать ее среди большого круга юридических лиц и теневых директоров", - отметил С.Швецов.
Он отметил, что регулятор сегодня "реально понимает, что и где лежит и кто за это все отвечает", но это нужно подкреплять правоприменительной практикой. "Фидуциарная ответственность - это наш главный вектор, который с одной стороны существенно позволит реализовать инвестиционную декларацию по намерениям, а с другой позволит добиваться тех результатов, которые удовлетворят и акционеров, и пенсионеров". Элементы фидуциарной ответственности есть сейчас в законодательной практике, но это нужно более четко прописывать в законах, отметил представитель регулятора, и вводить в судебную практику. Он пояснил, что говорит о судебной ответственности должностных лиц.
С.Швецов добавил, что доверительном управлении не всегда виден ущерб. "Вы, например, заработали 8% доходности вместо 12% - и где здесь ущерб? Есть упущенная выгода. Но все эти материи пока что не находятся в правоприменительной практике", - пояснил он журналистам.
Фидуциарная ответственность - материальная ответственность физических лиц, являющихся генеральными директорами и членами совета директоров акционерного общества перед руководимым ими акционерным обществом, в котором их действия привели к убыткам (Investfunds.ru).
Беневоленская Злата Энгельсиновна - кандидат юридических наук (Санкт-Петербург).
"Фидуциарные отношения, - пишет Дж.Е. Пеннер, - это отношения, в которых фидуциар (доверенное лицо) имеет усмотрение относительно способов исполнения своих обязательств перед принципалом" <*>. Примерами фидуциарных отношений служат отношения между агентом и принципалом, между доверительным собственником и бенефициарием. Фидуциарное отношение - весьма широкое понятие, предполагающее действия одного лица в интересах другого. Доверенное лицо при этом имеет, во-первых, полномочия от принципала, а, во-вторых, свободное усмотрение в выборе средств удовлетворения интересов принципала. Отношения между директором и управляемой им компанией, с одной стороны, и отношения между участниками отношений доверительной собственности (trust), с другой стороны, в равной степени являются отношениями фидуциарными, однако существуют параллельно и пересекаются между собой лишь в исключительных случаях. Таким исключительным случаем является, например, возникновение конструктивной доверительной собственности (constructive trust) директора по отношению к имуществу, которое он (вольно или невольно) получил лично вследствие исполнения своих обязательств директора компании, скажем, вследствие доступа к имуществу или информации компании <**>.
<*> Penner J.E. The Law of Trusts. N.Y., 2004. P. 23 - 24.
<**> См.: Tomas G., Hudson A. The Law of Trusts. N.Y., 2004. P. 935 - 939.
О разграничении права доверительной собственности и права компаний пишут Г. Томас и А. Хадсон. Они считают, что современное право компаний произошло из права доверительной собственности и права партнерств, и данное преобразование имело место в конце XIX в. <*>. Заметим, что близость институтов доверительной собственности и права компаний подтверждает и тот факт, что директоры компаний длительное время считались доверительными собственниками в пользу компании и ее акционеров. Дж. Чарльзворт писал: "Директоры являются доверительными собственниками в пользу компании. Это относится: a) к деньгам и имуществу компании; b) к осуществлению предоставленных директорам прав..." <**>.
<*>
<**> Чарльзворт Дж. Основы законодательства о компаниях. М., 1958. С. 200 - 202.
Данная позиция и сейчас встречается в литературе применительно к управлению компаниями в процессе несостоятельности <*>. Тем не менее в современной английской литературе преобладает мнение, что между правами доверительного собственника в отношении trust fund и правами директоров в отношении имущества компании имеются принципиальные различия. Проистекают они из разграничения между правом доверительной собственности и правом компаний в целом. Основное различие между этими двумя институтами в том, что компания представляет собой юридическое лицо, доверительная же собственность юридического лица не образует <**>. Кроме того, компания является абсолютным собственником своего имущества, в то время как директоры компании не имеют какого-либо титула или права в отношении имущества компании и поэтому не являются доверительными собственниками в строгом смысле этого слова. Доверительный собственник по английскому праву, несомненно, имеет титул собственника (trustee) по отношению к имуществу, составляющему trust fund. По общему правилу конструкция доверительной собственности не применяется к праву компаний еще и потому, что в соответствии с правовой моделью доверительной собственности бенефициарии имеют по праву справедливости вещное право на имущество, составляющее trust fund; акционеры компании никаких вещных прав в отношении имущества компании не имеют <***>.
<*> "...the directors of the corporation to be trustees... to take charge of the corporation"s property, to collect the debts and property" // Lewis D. Solomon. Selected Corporation and Partnership. St. Paul, 1994. P. 12.
<**> См.: Tomas G., Hudson A. Op. cit. P. 935.
<***> См.: Ibid. P. 935 - 936.
Тем не менее многие авторы <*> сходятся в том, что директоры компании состоят с компанией в фидуциарных отношениях и имеют перед ней фидуциарные обязательства. О фидуциарных обязательствах директоров компании и пойдет речь в настоящей статье.
<*> См.: Penner J.E. Op. cit. P. 24 - 25; Pennigton R.R. Company Law. L., 2001. P. 709; Ferran E. Company Law and Corporate Finance. N.Y., 1999. P. 154.
Е. Ферран пишет: "Директоры находятся в фидуциарных отношениях с компанией" <*>. И далее Е. Ферран говорит о сходстве между статусом директора компании и статусом доверительного собственника: "Как доверительные собственники, так и директоры компании, имеют право контроля за имуществом (fund)... и техническая разница заключается лишь в том, что имущество доверительной собственности вверено доверительным собственникам, а имущество компании не вверено директорам" <**>.
<*> Ferran E. Op. cit. P. 154.
<**> Ibid. P. 156.
Директоры компании, как и доверительные собственники, должны действовать безвозмездно, если выплата вознаграждения не предусмотрена им надлежащим образом <*>.
<*> См.: Ibid.
Что же касается полномочий доверительных собственников и директоров компаний, то суды (иногда) признают, что возложение на директоров обязанности соблюдения строгих стандартов деятельности, требуемых от доверительных собственников, будет препятствовать процессу управления компаний и приведет к убыткам. То есть, исходя из соображений успешной коммерческой деятельности компании, директоры имеют более широкие полномочия, нежели доверительные собственники <*>.
<*> Ibid. P. 156 - 157.
В связи с изложенным вернемся к определению фидуциарного отношения, которое исходит из того, что фидуциар свободен в выборе способов удовлетворения интересов принципала <*>.
<*> См.: Penner J.E. Op. cit. P. 23 - 24.
Классическим основополагающим правилом реализации фидуциарных отношений является правило о том, что директоры компании должны реализовывать свое фидуциарное усмотрение добросовестно в интересах компании. Это правило установлено в деле Re Smith and Fawcett Ltd. Причем добросовестность усмотрения рассматривается не столько с точки зрения суда, сколько с позиций директора компании. Предположительно, в расчет принимается сложившаяся деловая практика.
Интересы компании, в свою очередь, отождествляются с долгосрочными интересами акционеров <*>. Интересы наемных работников не имеют приоритета перед интересами акционеров. Наиболее ярким примером нарушения интересов акционеров является несостоятельность или сомнительная состоятельность компании, потому что в этом случае над интересами акционеров превалируют интересы кредиторов компании <**>.
<*> См.: Ferran E. Op. cit. P. 158.
<**> Ibid.
Общими для всех фидуциариев (доверительных собственников, директоров компаний, агентов и партнеров) являются следующие фидуциарные обязанности:
- обязанность лояльности по отношению к принципалу;
- обязанность действовать добросовестно;
- не извлекать личной прибыли из доверенного фидуциару дела;
- не допускать конфликта между личными интересами и своими фидуциарными обязанностями;
- не извлекать выгоды для себя лично или для третьих лиц без согласия принципала <*>.
К фидуциарным обязательствам директоров компаний (не исчерпывающий перечень) относятся, например, следующие:
- статус директора, его полномочия и существующие интересы подлежат обязательной регистрации корпорацией; сведения о данной регистрации должны быть доступны службе Государственного Секретаря по Торговле и Промышленности. Кроме того, каждая компания должна сообщать полные сведения о директорах в государственный регистрационный орган (Регистратор компаний) не позднее 14 дней после любого изменения состава директоров компании;
- директоры не должны: злоупотреблять своими полномочиями, а также превышать указанные полномочия; быть связаны своим собственным усмотрением; делегировать свое право усмотрения;
- директоры должны использовать свои полномочия с надлежащей целью;
- директоры отвечают за убытки, причиненные компании нарушением своих фидуциарных обязательств.
Следует отметить, что фидуциарные обязательства директора компании и сейчас очень близки к фидуциарным обязанностям доверительного собственника. Некоторые из них совпадают почти буквально (см. табл. 1 на с. 131).
Таблица 1
N п/п | Фидуциарные обязанности доверительного собственника (trustee) | Фидуциарные обязанности директора компании |
1 | Не делегировать свои права и обязанности доверительного собственника (not to delegate his trusteeship) | Директоры не должны делегировать свое право усмотрения (not to delegate their discretion) |
2 | Осуществлять свою деятельность безвозмездно (to act gratuitously) | Осуществлять свою деятельность безвозмездно, если не предусмотрено иное (must in principle act gratuitously unless remuneration is properly authorized) |
3 | Не извлекать прибыль из доверительной собственности (do not profit from the trust) | Не допускается личная заинтересованность директора в сделках компании (not... to have interest in any of the company"s contracts) |
4 | Не осуществлять деятельность по указанию кого-либо (not to act under the dictation of another) | Не следовать инструкциям других лиц (not follow another"s instructions) |
5 | Действовать целенаправленно (the duty to exercise the power in such a way that the intended result is achieved)... <*> | Директоры должны действовать с надлежащей целью (must exercise their powers for proper purposes) <**> |
<**> Ferran E. Company Law and Corporate Finance. N.Y., 1999. P. 154 - 239.
Директоры не должны совершать действия или вступать в сделки, которые нарушают закон или же выходят за пределы правосубъектности компании, то есть являются действиями ultra vires для самой компании. В случае если компания вследствие подобных действий директоров несет убытки, то данные убытки взыскиваются с директоров компании, причем компания не обязана доказывать, что директоры действовали небрежно или неосмотрительно. Примером такого превышения полномочий является, например, рекомендация выплаты дивидендов акционерам в случае отсутствия или недостаточности прибыли согласно годовому балансу. Случаи превышения полномочий не всегда влекут безусловную ответственность директоров. Одобрение сделки общим собранием акционеров по общему правилу освобождает директоров от ответственности за превышение полномочий. При рассмотрении дел об ответственности директоров судами принимается во внимание как степень вины директоров, так и позиция общего собрания акционеров. Кроме того, принимается во внимание степень влияния директора на позицию всего совета директоров в ходе принятия того или иного решения. Например , если директор поддержал решение, повлекшее для компании убытки, но такое решение было принято и реализовано без согласия данного директора, директор ответственности не несет <*>.
<*> См.: Pennington R.R. Company Law. L., 2001. P. 710 - 711.
Директоры принимают собственные решения по своему усмотрению. Нарушением этого правила является деятельность директора, подчиненная каким-либо посторонним указаниям или инструкциям, не соответствующим интересам компании. По общему правилу директоры не должны делегировать кому-либо свое право усмотрения. На практике данное требование может быть изменено или отменено положениями учредительных документов компании. Согласно данным положениям директорам может быть позволено делегировать свои полномочия коллегиальным или единоличным органам (поверенным). В случае, если делегирование полномочий не предусмотрено документами компании, любой случай делегирования полномочий является недействительным и его последствия не связывают компанию какими-либо обязательствами.
Директор должен использовать свои полномочия с надлежащей целью. Как правило, учредительные документы компании содержат самые общие положения о целях деятельности компании и ее директоров. По общему правилу суды не должны априори ограничивать свободу усмотрения директора, исходя из презумпции, что директор действует добросовестно, исходя из интересов компании. Е. Ферран пишет: "Гибкий прагматический подход, разделяемый Лордом Вилберфорсом, означает, что было бы ошибочно разграничивать начальные и последующие цели, во имя которых может быть надлежащим образом использовано полномочие по выпуску акций... Увеличение капитала - это цель, ради которой данное полномочие может быть использовано, но одновременно могут существовать и другие цели, такие как размещение бонусов, продвижение акционерной схемы для сотрудников... или приобретение выгодных деловых возможностей для компании, ради которых могут быть использованы полномочия директора. Кроме того, надлежащей целью будет любая цель, прямо предусмотренная учредительными документами компании" <*>.
<*> Ferran E. Company Law and Corporate Finance. N.Y., 1999. P. 163 - 164.
Судебная практика <*> указывает также и на случаи, в которых фидуциарная обязанность директора нарушена. В частности, при выпуске акций директор не должен способствовать или преследовать цель сформировать новое большинство акционеров компании взамен прежнего. Эти вопросы должны решаться исключительно акционерами, но не директорами компании.
<*> См.: Ibid. P. 164.
Нарушение правила о надлежащей цели использования полномочий может быть истолковано как: злоупотребление полномочиями; превышение полномочий.
Размещение акций, совершенное с ненадлежащей целью, по общему правилу признается действительным, несмотря на то, что директоры нарушили свой фидуциарный долг. Если же такое размещение произведено в отношении лиц, осознававших ненадлежащий характер или цель сделки, то сделка аннулируется по иску компании.
Следует отметить, что деятельность директора компании по английскому праву "подстрахована" существованием в английском праве доверительной собственности. Незаконное (вольное или невольное) обогащение директора за счет компании порождает constructive trust в пользу компании в отношении имущества, оказавшегося в личном владении директора. Аналогичным образом возникает resulting trust в случае, если директор неправомерно передал имущество компании третьим лицам. В деле Hogg v. Cramphorn директоры предоставили заем неким доверительным собственникам, цель которого была признана ненадлежащей. Судья Бакли установил, что указанные доверительные собственники имеют обязательства resulting trust в отношении полученного в заем и обязаны этот заем возвратить компании. То есть суд установил, что в отношении займа возник resulting trust в пользу компании. В целом суды уделяют больше внимания анализу злоупотребления полномочиями, нежели анализу превышения полномочий. Но злоупотребление полномочиями и превышение полномочий могут быть сторонами одной медали <*>.
<*> См.: Ferran E. Op. cit. P. 166 - 167.
В любом случае директоры отвечают за убытки, причиненные компании действиями с ненадлежащей целью, а равно возмещают компании любую прибыль, полученную вследствие указанных ненадлежащих действий.
Сделки, совершенные с имуществом компании, без предоставления встречного удовлетворения, влекут ответственность директора перед компанией (Bishopsgate Investment Management Ltd. v. Maxwell).
Обширная судебная практика свидетельствует также о том, что истец против директора компании должен быть надлежащим, способным в полной мере представлять в деле интересы компании.
Отдельную проблему представляют взаимоотношения директора с компанией в плане сделок между ними и столкновения интересов. За некоторыми исключениями, компания не может предоставить директору заем или так называемый квазизаем, в котором участвуют третьи лица, помимо директора и компании. Особый запрет установлен для займов и квазизаймов между публичной компанией и ее директором <*>. Существует ряд исключений из этих общих правил. Например , дозволяется сделка займа, не превышающая по сумме 20000 фунтов стерлингов, если сумма предоставляется директору для реализации целей компании. Такая сделка должна быть одобрена общим собранием акционеров. Существуют и другие исключения из этого правила <**>.
<*> См.: S.S. 330, 331, 332 Company Act 1958 // Company Law. Ninth Edition by D. French. N.Y., 2005. P. 207 - 209.
<**> См.: Pennington R.R. Op. cit. P. 693 - 695.
Нарушение предусмотренных здесь положений влечет за собой как уголовную, так и гражданскую ответственность. Для незаконных сделок между публичной компанией (или группой, включающей публичную компанию) и ее директором установлена уголовная ответственность, для сделок частных компаний - гражданско-правовая.
Иск к директору компании может быть предъявлен как самой компанией, так и (при определенных обстоятельствах) отдельными акционерами. Директор может просить суд об освобождении от ответственности, а суд может удовлетворить его требования, если будет доказано, что директор действовал добросовестно и разумно. Это правило, очевидно по аналогии, базируется на Законе о доверительной собственности 1925 г., на основании которого суд может освободить от ответственности доверительных собственников за нарушение условий доверительной собственности в том случае, если доверительные собственники докажут, что предприняли все необходимые меры для избежания неблагоприятных последствий нарушения доверительной собственности. Эти правила применимы и для директоров компании, совершивших нарушение фидуциарных обязательств.
Как и многие работодатели, ваша фирма может предлагать вознаграждения работникам, например, план 401K или медицинскую страховку. Такие выгоды могут помочь привлечь новых работников и удержать существующих сотрудников. Тем не менее, управление планами выплат работникам может создать ответственность в соответствии с федеральным законом, называемым Законом о защите доходов от пенсионного обеспечения сотрудников (ERISA).
Назначение ERISA
Первоначально ERISA была предназначена для предотвращения бесхозяйственности и злоупотребления частными пенсионными планами.
С момента его принятия в 1974 году в закон вносились поправки несколько раз. В настоящее время он применяется не только к пенсионным планам, но и к планам, которые предоставляют медицинские услуги, стоматологические услуги, услуги по уходу за детьми и другие виды пособий.
В соответствии с ERISA лицо, которое управляет планом льгот или активами плана, называется фидуциарным. Закон назначает доверенным лицам определенные обязанности. Например, фидуциар должен действовать исключительно в интересах участников плана или их бенефициаров. Он или она должны также следовать плановым документам и выполнять свои обязанности осмотрительно.
Фидуциарий, который не выполняет свои обязательства по закону, может нести личную ответственность за убытки, понесенные участниками или их бенефициарами. Это означает, что личные активы фидуциария могут быть использованы для выплаты ущерба, предъявленного истцу в судебном процессе.
Что такое фидуциар?
ERISA определяет фидуциарную как человека, который использует дискреционные полномочия при администрировании и управлении планом льгот или который контролирует активы плана.
Фидуциар имеет право принимать решения о том, как надзор и реализация планов. Вот несколько примеров решений, которые может сделать фидуциарий:
- Какой банк использовать в качестве администратора пенсионного плана
- Какие инвестиции включить в план 401K
- Какие формулировки включить в сводку плана 401K для участников
- Плата, выплаченная стороннему администратору трастового фонда, используемого для оплаты медицинских расходов в рамках плана самострахования
Тот факт, что лицо принимает решения, связанные с преимуществами, не означает, что лицо является фидуциарным, Как работодатели, так и сотрудники могут принимать решения, которые не являются фидуциарными по своему характеру.
Бизнес-решения
Многие решения, принятые работодателями в отношении планов вознаграждений, считаются бизнес-решениями, а не фидуциарными решениями. Вот несколько примеров:
- Решение о предоставлении медицинского плана для сотрудников
- Решение о преобразовании пенсионного плана с установленными выплатами в план 401K
- Решение о вариантах вариантов пособий для включения в план кафетерии
- Решение прекратить предлагать вознаграждения работникам
Решения нефидуциарных работников
Сотрудники могут принимать решения, связанные с преимуществами, в то время как они выступают в качестве нефинансовых.Предположим, что ваша компания предлагает план 401K для сотрудников. Джим, сотрудник отдела по работе с персоналом вашей фирмы, несет ответственность за зачисление работников в план. Джим выполняет свои обязанности на основе политики и процедур, которые вы создали. Он не имеет полномочий решать, как осуществляется управление планом или каким образом управляются активы. Обязанности Джима являются министерскими, а не фидуциарными.
Хотя Джим не может претендовать на роль фидуциария в ERISA, клерикальные ошибки, которые он совершает, могут создавать судебные процессы. Например, Джим не смог зарегистрировать сотрудника в плане или предоставить неточную информацию сотруднику о плане. Любая ошибка может привести к тому, что работник потеряет преимущества. Затем работник может подать в суд на Джима и / или вашу фирму за компенсационные убытки. Вы можете защитить свою фирму и своих административных сотрудников от таких исков, застраховав страхование ответственности сотрудников. Это покрытие может быть добавлено посредством одобрения вашей общей политики ответственности.
Покрытие фидуциарной ответственности
Если вы или сотрудник совершили ошибку, выступая в качестве фидуциария плана льгот, ошибка может привести к тому, что участники плана или бенефициары понесут убытки. Эти участники или бенефициары могут подать иск против вас или вашего сотрудника.
Вы можете защитить свою фирму и своих сотрудников от таких иска, купив страховое покрытие фидуциарной ответственности. Последнее относится к типу ошибок и упущений.